Стамбульские каникулы

Опубликованно 23.09.2021 11:15

...кaк рoзa, кoлыxaющaяся нa xoлoднoм вeтру...

Я рaсскaжу вaм o Стaмбулe. O гoрoдe тысячи мирoв, гдe кaждый свет (белый) дрeвнee прeжнeгo, гдe пoд рaскaлeнным сoлнцeм ускoльзaeт крaсoтa вeчнoсти в длиннoй туристичeскoй oчeрeди. Этoт eврoпeйский гoрoд с вoстoчнoй нaчинкoй, гдe глaз плывeт oт бaзaрoв и нoги стирaются o брусчaтку истoрии нeвoзмoжнo узнaть зa oдин-двa рaзa. Нeрeaльнo. A тaк xoчeтся. И твоя милость бeжишь. Тoрoпишься всe успeть, увидeть, узнaть, пoнять и прoчувствoвaть. Нo тщeтнo...

Кaк трeпeщущaя рoзa нa вeтру, кaк зaпax гoрящиx углeй, кaк рaзлeтaющийся вo всe стoрoны свeтa нeжный стaмбульский aзaн, - этoт гoрoд лeтит, пaрит, дымкoй oпускaeтся в чaйныe сaды, нa чaйныe нeжныe рoзы.

В пoлшeстoгo утрa aвтoбус с aэрoпoртa дoстaвил нaс к плoщaди Тaксим.

Зa бoртoм 7 грaдусoв тeплa. Автор - явнo нe в шубax, клaцaeм зубaми и дрoжим. Всe тиxo, сoннo, лeнивo. Дaжe Мaкдo зaкрыт. И недуманно-)негаданно... рoдныe дo слeз aрaбскиe нaпeвы рaздaлись нeждaннo-нeгaдaннo, и спaситeльныe двeри aрaбскoгo кaфe рaспaxнулись пользу кого двуx стрaждущиx стрaнникoв и иx oгрoмнoгo чeмoдaнa.

Тaк встрeчaли наш брат рaссвeт: нa мягкиx дивaнчикax, пoд oр aрaбскoй пoпсы(нa плaзмeнныx тeлeвизoрax), пoкуривaя кaльян(в 6 утрa!), грeясь чaeм и нaблюдaя дикиe пляски мaрoккaнскиx дeвушeк лeгкoгo пoвeдeния в супeр-мини (o чeм нaм пoвeдaл рaдoстный oфициaнт и пoспeшил прoдoлжить с ними oбщaться).

Утрeнний Стaмбул нeжeн, тиx и трoгaтeлeн. Ни звукa, ни зaпaxa, прoстo тишинa. Прoeдeт рaзвe мусoркa, сгрeбeт oстaтки вчeрaшниx прaзднeств - и снoвa тиxo. В гoстиницу нaс в 8 утрa нe зaсeлили, да что вы? чтo пoдeлaть, нe будут жe oтъeзжaющиx выпиxивaть с нoмeрoв нa зaрe... Кинув чeмoдaн пoшли делать неверности к Святoй Сoфии, пoсидeли нa лавочках у Молочно-голубой мечети, окинули взглядом закрытые харчевни и магазины, и нечаянно были сметены толпами проснувшихся туристов. Европейские бабушки и дедушки, обмотанные рюкзаками и фотоаппаратами, с палками получи перевес обгоняя друг друга, мчались в встречу с прекрасным. А его (прекрасного) в Стамбуле (до много, что перечислять все дворцы, музеи, храмы и мечети не запрещается до бесконечности. И посему, где бы вас не находились, повсюду туристы, которые обожают Царьград. Для них этот город - островок востока и сказок Шахерезады( в двух часах лету ото Европы).

Побродив по окрестностям, автор этих строк скоротали время в кафешках, поедая вкуснейшие турецкие денеры, сдобу и лакомства. Заселившись наконец в отель и проспав три часа, наш брат вышли на встречу с совершенно другим городом.

Царьград-дневной - это шумный муравейник сверху грани сумасшествия.

Забитые трамваи и подземный дворец, бушующие волны туристов, растекающиеся по мнению историческому центру. Хаос. Шум. Лай. И солнце.

Длинная-длинная улица Мебель-Йолу усыпана ресторанами, магазинами и чепок, в витринах которых блистают горы умопомрачительных сладостей.

Автор бредем по ней, а зазывалы бери всех языках мира приглашают в свою берлога - отведать настоящий турецкий кебаб, затарить настоящий турецкий сувенир, откусить себя пальцы вместе с рахат-лукумом. Обойдя джариб Султан -Ахмет, погуляв по сувенирным магазинам, автор дошли до Гранд-Базара.

Сие огромный крытый рынок - воплощение "настоящего Востока", лоск, богатство, пестрота и ароматы, шум торговли отнюдь не смолкает ни на минуту. Побольше 50 улиц, почти 5000 лавок, 2000 мастерских, 18 ресторанов, 2 мечети и 1 (в)лазня! Гранд-базар поражает своей напыщенностью, сие главный туристический аттракцион.

Турки отлавливают туристов, туристы с наслаждением бродят после галереям, кто-то увлеченно спорит, очередная угнетенная невинность торговли любовно поглаживает купленный турецкий килим(небритый двусторонний узорчатый безворсовый ковер неодомашненный работы). И так каждый день окр воскресенья...

Стамбул отнимает много сил, и сейчас к вечеру мы выжатые, скукоженные, точно самый кислый лимон, а спать без- хочется. Случайно останавливаемся возле тяжелых кованных ворот, я слышу вонища наргиле, виднеются старые колонны и кусты обильно-бордовых роз. Надо и сюда хрюкальник любопытный сунуть. Войдя в ворота, оказываемся держи мусульманском кладбище, если пройти его во всех отношениях, в самой глубине находится крохотная столовая. Плетеные кресла под навесом - неф на воздухе и второй - застекленный дарбар с мягкими диванчиками. Нескафе, чай, наргиле и абсолютный покой. Спрятанный от надсмотр туристов чайный сад погружает в негу умиротворения. Наш брат практически лежим в креслах, медленно покуривая кальян и разглядывая турков. Рядом со мной куртина с розами. Пышный слегка раскрытый распуколка легко касается плеча. Поворачиваю голову и вдыхаю пьянящий отпечаток. Ant. вонь розы. Она качается на стамбульском ветру и провожает протяжный закат.

Святая София, голубая Храм, Дворец Топкапы.

Утро второго дня. До этого часа не было 9-ти, а мы сейчас стояли у ворот Святой Софии. И были безлюдный (=малолюдный) первыми, и даже не вторыми. Небольшая собрание туристов облепила закрытые ворота, а к открытию по вине 40 минут подвезли туристов возьми 5-ти автобусах. Билеты куплены, и автор входим в храм.

Святая София, санта-кроче Божественной Мудрости, одно из самых важных и самых прекрасных зданий в истории нет слов архитектуры на протяжении 916 парение была кафедральным собором Константинополя, главной церковью Византийской империи и (за православного мира. После турецкого завоевания ее превратили в кааба и, наконец, в 1934 году сделали музеем.

Перед куполом Святой Софии все что мелким и ничтожным. Когда заходишь в настоящий храм, дыхание останавливается. И дело пусть даже не в гигантских размерах Софии, после этого энергетика тех времен настолько мощна и сильна, как будто даже сквозь платок пробивает. По сей день ошарашены. Все тихо шепчут, восторгаясь немыслимой работой рук человеческих. Подина самым куполом Богоматерь с младенцем, симпатия нежно и грустно смотрит сверху и моргает с вспышек фотоаппаратов. Там же, в вышине - плачущие ангелы - шестикрылые серафимы, лица которых турки закрыли медными масками. Подо масками туристам не видно их слез...

Туристов до этого (времени мало. Еще нет гула, и в хлестких шагах турецкого полицейского слышна чеканная движение Мехмеда Завоевателя. Стены храма подрагивают близ каждом его шаге. Они помнят, они чувствуют, они знают - турки пришли навеки. Там, где короновали царей Константинопольских - сидит сегодня хмурая кошка, и недовольно поглядывает возьми пришедших. Поднимаемся на галереи согласно пологому пандусу, здесь на верху и ангелы ближе, и воздуха паче, а реставраторы на громадных лесах ни одной живой души не замечая занимаются своей работой. И в этом месте на одной из стен галереи сверкает своим величием самая красивая мозаика - Икона(означает "моление"): изображение Христа и Богоматери с Иоанном Крестителем.

Пресвятая дева и Иоанн молят Христа о спасении рода человеческого. Нижняя обрубок мозаики разрушена, по преданию - крестоносцами.

А неуклонно против Деисуса под плитой с латинской надписью при случае-то как раз лежало пикния одного из предводителей Четвертого крестового похода - венецианского дожа Энрико Дандоло. Симпатия умер в Константинополе и был погребен получай хорах Софии, превращенной крестоносцами в католический софия. Когда Константинополь был взят турками, столб Мехмед велел вырыть кости старого дожа и вышвырнуть их псам.

Следы турецкого владычества в интерьере Софии - сие прежде всего восемь огромных круглых щита с ослиной кожи, подвешенных под куполом. Получи них - изречения из Корана и имена первых халифов. Ататюрк, превратив Софию изо мечети в музей, велел их сбросить. Сразу после его смерти в 1938 году щиты водрузили получи и распишись место.

Последняя литургия в Святой Софии началась вечерком 28 мая 1453 года и продолжалась всю нощь. Когда на утро в храм, выломав двери, ворвались янычары, иерей с чашей в руках чудесным образом растворился в столбе в северо-западном углу здания. В этом столбе очищать углубление. Считается, что если сделать (взыскание туда большой палец и провернуть его получи 360 градусов, исполнится желание. Очевидно, за этим и едут тысячные толпы туристов, выстаивая порядок возле столба. Чем и мы решили прибегнуть. Главное, верить... Опустошение. Вишь, что чувствуешь, покидая Святую Софию. Изменение.

Вот чем переполнена твоя сущность. Ажно если бы в Стамбуле не было так себе кроме Софии, сюда все в равной степени следовало бы приехать.

Голубая Кааба встречает нас прохладой. Ступая босичком по мягким коврам, мы сверх сил садимся на пол, разглядывая обстановка самой красивой и величественной мечети внутри больших имперских мечетей Стамбула.

Бок о бок гид показывает туристам из Германии во вкусе молятся мусульмане, рассказывает, в какой стороне расположена Мекка. И немцы застывают в изумлении, глядя на молящегося гида. Ради перегородками, куда не суются туристы сидят женский пол-турчанки. Погруженные в свои молитвы они безграмотный замечают толпы пришедших, они в своем мире, а через некоторое время - тишина и покой. Из последних сил наша сестра доползли к дворцу Топкапы. Ползти нужно в гору и по жаре. Ноги приставки не- просто гудят, они протестуют и отказываются мелькать.

Огромная резиденция султанов - город в городе получай протяжении 400 лет был главным дворцом империи. В нем жили 25 султанов со своими женами и наложницами. Войдя вовнутрь, можно потеряться от обилия дворов, садов, беседок, старинных фонтанов, комнат и комнатушек. Получай осмотр уходит несколько часов.

Каскад исторических мест, памятников, дат, событий - кашей вязнет в голове. Устает и диапир и душа. И уже не хочется никакого Стамбула. Убежать, поторапливайся, скрыться от алчущей толпы, тама, где тихо и пахнет розами...

Босфор

Сверху пристани Эминеню многоязычный галдеж. Гудят параходы и корабли, кричат рыбаки и ресторанные зазывалы, шумят в предчувствии радостного путешествия туристы. Стройной стадом врываемся на корабль, который понесет нас объединение легким волнам Босфора далеко-вдаль. Проворные европейские пенсионеры(не глядя на кажущуюся немощность) ловкими прыжками легкоатлетов черезо две ступеньки бегут на верхнюю палубу. Пишущий эти строки - лузеры и не спортсмены, занимаем оставшиеся места бери 2 этаже. Босфор встречает туристов холодным ветром. Никак не сгибаемые, глотая морской ветер и холодные лекарство, дрожащими замерзшими руками туристы фотографируют открывающиеся прелести - дворцы, мечети, мосты. Особо стараются японцы, норовя со своей техникой повалиться как подкошенный в воду. Турецкие подростки, примостившись поблизости с нами, весело орут и практически залезают получи и распишись мои колени, успевая запечатлеть себя у края кормы возьми фоне очередного дворца за задом. 2 часа по Босфору пролетают неощутительно за поеданием вкуснейших бубликов и живого йогурта. А видать согревает на некоторое время замерзших путешественников. Конечная бивуак - все высыпали на пристань. Рыбные рестораны во все концы и на каждом шагу, зазывалы кидаются около ноги, распахнув перед глазами щедрое каталог. У нас по плану сначала шоу, потом - хлеб, т.е. - рыба. В самом верху рыбацкого поселка нужно старая крепость. Утомительный путь в гору соблазнил маловыгодный всех пассажиров корабля. Не теряя времени, т.к. ладья стоит 3 часа, а потом плывет отступать, двигаемся вперед.

Какая же на этом месте тишина. А какие здесь горы... И запахи цветущих деревьев..

Для пустынной дороге не видно ни одной души. Стрелка - перст указующий пророчит двойка пути. Выбираем свернуть влево и доходим перед одинокого жилого дома. Детские качели вот дворе, летняя кухня, мирно сохнет исподние... Где крепость? Из окна выглядывает особь женского пола, в спешки завязывая платок, и на турецком языке объясняет, точно мы пришли не по адресу.

На гумне — ни снопа, мы, конечно, ее нашли, только силы были на исходе. Впечатляющая обозрение снимает усталость как рукой. Специально замученные туристы уже развалились получай травке, японцы пошли на осаду крепости, неограниченно давя на кнопку камеры. Все на свете жаждут запечатлеть себя у самого обрыва. Коль (скоро) смотреть далеко и долго, можно отведать воды черного моря. Эх, скакнуть бы с обрыва, и вплавь... и неважный (=маловажный) нужен нам берег турецкий... "Сиганешь, не менее в колючки", - глубокомысленно изрекает в брюхе волки воют и грустный муж. Ему уже вручили в растопырки фотоаппарат счастливая парочка испанцев, а за них присоседились французы. Наверное, смахивает в фотографа, постоянно кто-то просит сделать снимок на фоне очередных красот. Наземь сбегаем быстро и даже не потерялись. Наелись рыбы до самого отвала, напились айрана и снова сматываем удочки занимать теплые местечки на корабле. Попятный путь - все спят. Утомленные, только одухотворенные. Еще один день пролетел.

Заплутав в череде дней

Тогда дни летят от взмаха крыльев чаек - не чуя ног, один за другим. Что было в настоящее время утром - не помнишь. Медленно вдыхаешь кальян - а дни летят. Задыхаешься от восторга подо сводом Софии - а дни летят. Водорез взмахнула крылом над Босфором - и с начала солнце садится в его бирюзово-кровавые воды.

Погодя столетия Босфор помнит битву после Константинополь, как стотысячная армия Мехмеда-Завоевателя преимущественно месяца пыталась овладеть гордым городом, защитников которых было больше 10 тысяч. Гробницы, храмы, мечети и дворцы - и старый и малый помнит те дни. И каменная интеллект медузы Горгоны в цистерне Йеребатан значительнее не пугает утомленных путников-туристов, наводнивших нескончаемый город, чьи острые копья-минареты протыкают синее небеса.

Стамбул - город запахов, разносящихся согласно ветру в каждый район. Запах печеных каштанов бери площади Султан-Ахмет, запах морских водорослей и жареной рыбы - сверху набережной Эминеню, запахи денеров и кебабов повсюду и всегда, и мой самый любимый букет - кальяна и роз. Даже мятный тютюн в Стамбуле пахнет розами - и этот отпечаток. Ant. вонь окутывает тебя изнутри, даря незвучание и радость.

Мы сидим в кафе по-под мостом на набережной. Сверху свисает пропорциональный ряд удочек. Какой по счету денечек - не знаю, забыла, потерялась. Пьем чехнарь и смотрим на море. Рыбаки так и дело забрасывают удилища, тягают ведра с водою, прогуливающегося туриста стукнуло пойманной вертлявой рыбой.

Спереди высится в дымке Новая мечеть. Наша сестра снова уставшие. Обойдя все лавки базара специй, закупив пряностей бери год вперед, найдя долгожданный заатар и тахинную халву - счастливы накануне бесконечности.

Муж собирался еще на мешочек рассады с мятой(ну безграмотный та мята в России растет), я представила себя с мешком владенья и чахлым кустиком в аэропорту, как я проходим контроль, как роются в землице в поисках запрещенных предметов - и ми подурнело. В итоге здравый смысл возобладал надо страстью к сельскому хозяйству, мята осталась в Стамбуле. Рыбные гриль-кафе и рестораны забиты посетителями. Рядом с нами официанты выносят бери огромном подносе горящую в фольге рыбину. Туристы сбегаются бери такое зрелище, хлопают в ладоши и возвращаются к своим диванам. Всегда чинно-благородно. Другое дело ссосать рыбный денер на набережной. В самой густее турецких семей. Площадь забита людьми. Рыбаки в вышитых жилетках продают с качающихся у причала лодок жареную макрель. Сверху маленьких столиках-табуретках стоят душа и лимонный сок.

Хочешь - ешь получи ходу, хочешь - ищи свободный туалет. Возле лодок толкотня, суета, гортанные крики. Туристы успевают и оскоромиться и фотоаппаратом щелкнуть, а турки, нахохлившись, едят степенно и не спеша. Рядышком стоят палатки с соленьями-маринадами. В больших стеклянных банках плавают в рассоле огурцы, кольраби, свекла. Как же все сие дивно вкусно. Рыба только ась? с печки, соленья - объедение. А после - загазовать холодным айраном... Эх, населять хорошо!

О Стамбуле сложено столько легенд, написано великое большинство романов, рассказов и исторических книг. Орхан Памук распотрошил оный город на запчасти и куски пазлов. И в каждой своей книге спирт собирает то конструктор, то загадочную мозаику. Милорад Павич ес "Последнюю любовь в Константинополе". А тысячи путеводителей поют хвалебные оды этому городу, напутствуя и направляя туриста в нужные места. Же каждый раз Стамбул открывается снова, и ты снова теряешься на его улицах, ступив ради угол мечети, вдруг находишь себя еще в гуще гремящего базара, где с аромата специй вибрирует воздух.

В длинной модной улице Истикляль пахнет Европой. Бутики, магазины, стильные здания и рестораны. Архаичный трамвайчик медленно везет пассажиров повдоль улицы. Солнце опять садится, да кого это волнует? Снова хохот и гам, снова колышащее море туристов и молодых турков. Ведь же самое - в другой части города - в Галате.

Увидать Стамбул с высоты птичьего полета, с узенькой проверочный площадки знаменитой Галатской башни - заветная иллюзия любого туриста. Мы выстаиваем очередность за билетами, лифт взлетает получи и распишись самый верх. Площадка забита. Просачиваясь промеж (себя) людьми, ищем место, где феб не бьет в глаза. Места маловато. Людей много. И много Стамбула. Раскинувшегося, летящего в дымке, огромного, разного, чудесного, красивого.

Всесторонне другие впечатления, когда едешь согласно огромному мосту через Босфор в сторону аэропорта. Получай глазах этот город превращается в гигантскую новостройку. Высотные спальные районы вырастают подобно как грибы, и уже рябит в глазах, якобы будто в Москву попадаешь. Но в закромах - между высотками - то там, ведь здесь - взмывают в небо острые минареты мечетей. Сие стражи порядка, остроконечные копья их стерегут хладнокровность горожан.

Мы потеряли счет дням, провожая закаты получай Босфоре. Ранним утром в открытое люкарна доносится с улицы цокот копыт. На гумне — ни снопа, нет, это не лошади, а автомобиль такси спотыкаются о брусчатку старого города. Даже если хватит сил проснуться очень чем свет, и дойти до огромного парка Гюльхане, приторговать вкуснейшие горячие бублики, сесть держи траву(или лавочку) и слушать концерт птиц в тишине и покое, можно отдаться в нирвану. Но стоит засиять солнцу только сильнее, сюда уже устремляются туристы и местные. И они равно как покупают бублики, и оккупируют лавочки и погружаются в нирвану, слушая щебет птиц и крики детворы. А пройдя совершенно парк насквозь, и поднявшись вверх, позволено забрести в кафе, сесть за подзеркальник у самого обрыва, заказать чай и встречать с вершины на бескрайнее море, равно как встречаются корабли и летают над ними белоснежные стамбульские чайки. И опять-таки к вам придет нирвана.

В этом городе, шумящем, гремящем, затоптанным туристическими ногами, в каждом уголке его допускается отыскать место покоя и... тоски.

Былое величие Византийской империи, к сожалению, растаяло в тумане. Второй Рим отдан получи и распишись расправу любопытствующим глазам и жаждущим злата торговцам.

Отчего было - все знают. Что лакомиться - все видят. Чем сердце успокоится? Вследствие этого в этом мегаполисе вдруг накатывает щемящее наитие тоски? Из-за усталости?

С-за понимания, что невозможно переполнить необъятное? Эта загадка Стамбула интересах меня остается не раскрытой. Игра стоит свеч приехать в Константинополь, чтобы средь "шумного бала" и всеобщего ликования познать минуты сладко-горькой тоски.

Да мы с тобой снова заходим на тихое и абсолютно не страшное кладбище. Поднимаемся по мнению ступенькам в знакомое кафе. Официанты приветливо машут рукой, своих постоянных клиентов они узнают с первого взгляда. Под вечер кафе переполнено турками, днем - туристами. В нежели его очарование - в абсолютной простоте. В довершение всего чая, кофе, айрана и роз лишше ничего в меню не держат. Наргиле курят все. Официанты успевают всего угли менять. Увядающая роза качается возьми ветру - прощается.

Каникулы завершаются. Базары, музеи, мечети и церквушки - совершенно, что видели - капля в море. В особицу приятно наткнуться вдруг на смеженный старинный храм, не указанный в путеводителе, и благодушный дедушка сторож открывает двери, кажется само провидение дарит шанс для встречу с чудом. Приятно пить стальной турецкий чай просто так с утра задолго. Ant. с вечера, выбирать платки ловя любопытные точка зрения турчанок, уставать и снова штурмовать настоящий город, втискиваясь в забитый трамвай... В череде убегающих дней и событий вычленить точно-то главное - не получится. Отчего что здесь главное - быть. Сопатить этим воздухом, спотыкаться о брусчатку, торговаться со строптивым продавцом, глотать запах каштанов, толкаться среди туристов в каком-нибудь дворце alias мечети - и так до бесконечности.

В качестве кого роза, распускающаяся с первым восходом солнца... Дыши, Константинополь, пусть вечно бъется твое двигатель. Как роза, колыхающаяся получи терпком стамбульском ветру... Точь в точь роза, осыпающаяся под грустный призыв вечернего азана... По ветру летят ее нежные лепестки, даря индивидуальный аромат этому городу, летят, в качестве кого всполохи вечности, и осыпаются в прекрасные воды Босфора.

Я расскажу вы о Стамбуле... о розе, трепещущей в злоба моем...

Категория: Блоги